Большое значение тема любви имела и в лирике Лермонтова. Этой теме Лермонтов посвятил более трети своих стихотворений. Пусть я кого-нибудь люблю: Любовь не красит жизнь мою. Она как чумное пятно На сердце, жжет, хотя темно; Враждебной силою гоним, Я тем живу, что смерть другим: Живу - как неба властелин – В прекрасном мире - но один. Любовная лирика занимает одно из главных мест в творчестве поэта, но степень ее изученности невелика. Монографических трудов по этой теме нет, частично она раскрывается в работах Ю.М.Лотмана, Б.М.Эйхенбаума, И.В.Золотаревой, Т.И.Михайловой. С.И.Кормилов, С.В.Иванов, С.А.Леонов говорят о ней как о необходимом составляющем творчества. Некоторые авторы (И.П.Золотусский и другие) сопоставляют любовную тему в творчестве сразу нескольких поэтов, охарактеризовывая некоторые общие черты. Современники ассоциируют любовные мотивы с возлюбленными М.Ю.Лермонтова, описывая лишь отношения, их зарождение, развитие, разрыв. В учебниках тема любви раскрывается в кратком анализе нескольких любовных стихотворений, ограничивается их перечнем. Раздел 1. История жизни М. Ю. Лермонтова Гениальный русский поэт, Михаил Юрьевич Лермонтов родился в Москве. Считается, что род Лермонтовых ведет свое начало от выходца из Шотландии Георга Лермонта, но есть и другие версии, например, что семья состояла в родстве с испанским герцогом Лерма. Отец поэта, Юрий Петрович Лермонтов, был бедным капитаном в отставке, мать, Мария Михайловна Арсеньева, происходила из родовитой и гордой семьи. Родители были счастливы в браке, но трагедия ворвалась незвано - в 1817 году Мария Михайловна умерла от чахотки и маленького Михаила забрала к себе бабушка Елизавета Алексеевна Арсеньева. Распри между ней и Юрием Петровичем заставили последнего покинуть сына и уехать в свое поместье. Арсеньева же переехала вместе с внуком в свое имение "Тарханы", Пензенской губернии. Там поэт провел свое детство. Лермонтов родился болезненным и всё детство страдал золотухой; но болезнь эта развила в ребёнке необычайную нравственную энергию. Болезненное состояние будущего поэта требовало так много внимания, что бабушка, ничего не жалевшая для внука, наняла для него доктора Ансельма Левиса (Леви) — еврея из Франции, главной обязанностью которого было лечение и врачебный надзор за Михаилом. В неоконченной юношеской «Повести» описывается детство Саши Арбенина, двойника самого автора. Саша с шестилетнего возраста обнаруживает наклонность к мечтательности, страстное влечение ко всему героическому, величавому, бурному. В «Повести» признаётся её влияние на ум и характер героя: «он выучился думать… Лишённый возможности развлекаться обыкновенными забавами детей, Саша начал искать их в самом себе. Воображение стало для него новой игрушкой… В продолжение мучительных бессонниц, задыхаясь между горячих подушек, он уже привыкал побеждать страданья тела, увлекаясь грёзами души… Вероятно, что раннее умственное развитие немало помешало его выздоровлению»… Это раннее развитие стало для Лермонтова источником огорчений: никто из окружающих не только не был в состоянии пойти навстречу «грёзам его души», но даже не замечал их. Здесь коренятся основные мотивы его будущей поэзии разочарования. В угрюмом ребёнке растёт презрение к повседневной окружающей жизни. Всё чуждое ей возбуждало в нём горячее сочувствие: он сам одинок и несчастлив, — всякое одиночество и чужое не счастье, происходящее от людского непонимания, равнодушия или мелкого эгоизма, кажется ему своим. В его сердце живут рядом чувство отчуждённости среди людей и непреодолимая жажда родной души, такой же одинокой, близкой поэту своими грёзами и, может быть, страданиями. И в результате: «в ребячестве моём тоску любови знойной уж стал я понимать душою беспокойной». Мальчиком десяти лет бабушка повезла его на воды; здесь он встретил девочку лет девяти — и в первый раз у него проснулось необыкновенно глубокое чувство, оставившее память на всю жизнь, но сначала для него неясное и неразгаданное. Два года спустя поэт рассказывает о новом увлечении, посвящает ему стихотворение: к Гению. Кавказский пейзаж с озером, детский рисунок Лермонтова из альбома Первая любовь неразрывно слилась с подавляющими впечатлениями Кавказа. «Горы кавказские для меня священны», — писал Лермонтов; они объединили всё дорогое, что жило в душе поэта-ребёнка. С осени 1825 года начинаются более или менее постоянные учебные занятия Лермонтова, но выбор учителей — француз Capet и бежавший из Турции грек — был неудачен. Грек вскоре совсем бросил педагогические занятия и занялся скорняжным промыслом. Француз, очевидно, не внушил Лермонтову особенного интереса к французскому языку и литературе: в ученических тетрадях Лермонтова французские стихотворения очень рано уступают место русским. Тем не менее, имея в Тарханах прекрасную библиотеку, Лермонтов, пристрастившийся к чтению, занимался под руководством учителей самообразованием и овладел не только европейскими языками (английских, немецких и французских писателей он читал в оригиналах), но и прекрасно изучил европейскую культуру в целом и литературу в частности. С 1828 по 1830 год Лермонтов учится в Московском университетском Благородном пансионе, где он расширил свои познания в литературе, ближе познакомился с произведениями Пушкина, Шиллера. Стихотворения этого времени — яркое отражение пережитого поэтом. У него появляется склонность к воспоминаниям: в настоящем, очевидно, немного отрады. «Мой дух погас и состарился», — говорит он, и только «смутный памятник прошедших милых лет» ему «любезен». Чувство одиночества переходит в беспомощную жалобу — депрессию; юноша готов окончательно порвать с внешним миром, создаёт «в уме своём» «мир иной и образов иных существованье», считает себя «отмеченным судьбой», «жертвой посреди степей», «сыном природы». Ему «мир земной тесен», порывы его «удручены ношей обманов», перед ним призрак преждевременной старости… В этих излияниях, конечно, много юношеской игры в страшные чувства и героические настроения, но в их основе лежат безусловно искренние огорчения юноши, несомненный духовный разлад его с окружающей действительностью. К 1829 году относятся первый очерк «Демона» и стихотворение «Монолог», предвещающее «Думу». Поэт отказывается от своих вдохновений, сравнивая свою жизнь с осенним днём, и рисует «измученную душу» Демона, живущего без веры, с презрением и равнодушием ко «всему на свете». Немного спустя, оплакивая отца, он себя и его называет «жертвами жребия земного»: «ты дал мне жизнь, но счастья не дано!..» Осенью 1830 года Лермонтов поступает в Московский университет на "нравственно-политическое отделение", где учился в течение двух лет. Юноша не смог сдать публичных экзаменов, так как профессора, помня его дерзкий характер и неприязненное отношение к ним, "срезали" его. Оставаться на второй год Лермонтов не захотел и вместе с бабушкой они переехали в Петербург. Не попав в Петербургский университет, Лермонтов, по совету друга, поступает в школу гвардейских юнкеров и подпрапорщиков. Почти в одно время с ним в эту школу поступил и его будущий убийца - Н.С.Мартынов. В школе Лермонтов также пробыл два года, окунувшись в бурную студенческую жизнь с головой. По окончании школы Лермонтов, молодой корнет лейб-гвардии, поселяется со своим другом А.А.Столыпиным в Царском селе, где ведет разгульный образ жизни, являясь душой общества молодежи и грозой для женских сердец. После написания стихотворения "На смерть поэта", которые было расценено как призывающее к революции, в 1837 году Лермонтов переведен в Нижегородский драгунский полк, действовавший на Кавказе. 11 октября, благодаря связям бабушки, Лермонтов был переведен в лейб-гвардии Гродненский полк, располагавшийся в Новгороде и покинул Кавказ. 16 января 1840 года на балу графини Лаваль произошло столкновение Лермонтова с сыном французского посланника, повлекшее за собой дуэль. Дуэль окончилась благополучно, но поэт был арестован и переведен в Тенгинский пехотный полк на Кавказе. Там, в походах на Малую и Большую Чечни он обратил на себя внимание начальства и был представлен к награде золотою саблею с надписью: "за храбрость". В январе 1841 года Лермонтов получает отпуск и возвращается в Петербург. По окончании отпуска и небольшой отсрочки, выпрошенной для Лермонтова друзьями, он снова отправляется на Кавказ и останавливается в Пятигорске. Время здесь проходило в веселых развлечениях и общении с молодежью, среди которой блистала Эмилия Александровна Верзилина, прозванная "розой Кавказа". В этой же компании находился отставной майор Мартынов, любивший пооригинальничать и порисоваться, за что был часто осмеиваем Лермонтовым. Завершением подобных отношений стала бурная ссора и дуэль. Дуэль состоялась и 15 июля, около 5 часов вечера, между горами Машук и Бештау, Лермонтов был убит. Похороны Лермонтова не могли быть совершены по церковному обряду, несмотря на все хлопоты друзей. Официальное известие о его смерти гласило: «15-го июля, около 5 часов вечера, разразилась ужасная буря с громом и молнией. Похороны Лермонтова состоялись 17 июля (29 июля) 1841 года на старом пятигорском кладбище. Проводить его в последний путь пришло большое количество людей: жители Пятигорска, отдыхающие, друзья и близкие Лермонтова, более полусотни официальных лиц. Тело поэта покоилось в пятигорской земле 250 дней. 21 января 1842 года Е. А. Арсеньева обратилась к императору с просьбой на перевозку тела внука в Тарханы. Получив Высочайшее позволение, 27 марта 1842 г. слуги бабушки поэта увезли прах Лермонтова в свинцовом и засмолённом гробу в семейный склеп села Тарханы. Раздел 2. Любовная лирика Михаила Лермонтова 2.1. Любовь в понимании поэта «Люблю, люблю» - постоянный рефрен лермонтовской лирики. «Никто не мог тебя любить, как я, так пламенно и так чистосердечно» [12, 173], - скажет он в элегии «Смерть», чтобы вновь и вновь повторять: «Я не могу другой любить» [12,112], «Я все тебя любил и все любил так нежно» [12,113]. В.Соловьев замечает, что в лермонтовской лирике «почти всегда не выражается любовь в настоящем, в тот момент, когда она захватывает душу и наполняет жизнь. У Лермонтова она уже прошла, не владеет сердцем, прелесть его любовных стихов – прелесть миража» [15,386]. Лермонтовская любовь – это приговоренность, осужденность на вечность, она превыше всего: «Образ твой всегда повсюду я носить с собою осужден» [12,93]. И пусть любящего ожидают несчастье, жертвы и сама смерть – все равно они не отменяют и не разрушают любви. Любовь, - по Лермонтову, - чувство первичное, рождающееся с человеком, несоотносимое и несоизмеримое. Оно соизмерят все, но его не измерить ничем. Вот почему поэт писал: Кто жил одной любовью, погубил Все в жизни для нее, а все любил [12,111]. Любовь, способная все существование человека «пересилить» «в единый миг» [12, 110], «в однообразном северном краю все» в «новый блеск одеть» [12, 110], любовь, заключающая в себе весь смысл жизни человека и, как таковая, равная человеческому, протипоставляется Лермонтовым небесному и божественному, - он готов нарушить «все клятвы, кроме клятв любви» [12, 98]. И принося свою клятву верности, Лермонтов говорит о ней, как о единственном, чему только и можно верить: Зови надежду – сновиденьем, Неправду – истиной зови, Не верь хвалам и увереньям, Но верь, о, верь моей любви! [12,111]. Любовь – абсолютный закон бытия, отвергающий все небесное и противопоставленный ему. Поэт очень рано отвергает божественное в своих мечтаниях, его идеал родился на земле, и несет земное как истинное свое достояние: для земли ты создана, И я могу ль тебя любить? [12,193]. Земля, земное – вот истинное название лермонтовской любви, принимаемое во всем богатстве и во всей бесконечности своих определений. Эта любовь не изолирует человека от мира, а возвращает мир человеку и человека миру. Здесь нет и не может быть бегства от любви, она везде, она во всем, она – сам человек. Но, возведя любовь в перл человеческого, поэт очень рано ощутил бесчеловечность общественных отношений, в которых протекает жизнь человека. Лермонтовская поэзия любви не могла не привести к острому конфликту поэта с окружающим его обществом. Вот почему тема любви у Лермонтова сразу стала и трагической и героической и приняла общественно-политическую форму выражения и направленности. Интимная лирика была лирикой философской, политической. Философия любви есть философия страдания. Но философия страдания не есть философия любви. В перемене мест членов уравнения равенство рушится. Любовь, пройдя стадию страдания, чтобы сохранить свою деятельную силу, должна превратить в себе – другое, в ненависть. И ненависть была порождена оскорбленной любовью. Романтическая антиномичность порождает противопоставление любви и ненависти, причем если уж это ненависть, то ко всему миру: И целый мир возненавидел, Чтобы тебя любить сильней [12,53]. Мир здесь вызывает ненависть не сам по себе, не «автоматически», поэт предполагает, что мог бы получить от мира бессмертие за «дар чудесный», которого он не дал миру, ибо любовное чувство целиком охватило его.Один из современников Лермонтова отметил, что его любовь зла и мстительна: Страшись любви: она пройдет, Она мечтой твой ум встревожит, Тоска по ней тебя убьет, Ничто воскреснуть не поможет … [12,37]. В лермонтовской поэзии любви была вся полнота любовной стихии: мужество, самоотречение, величие и благородство. Но им трагически недоставало ответного чувства родственной души. Так родилась лирика страданий, изломов, сетований и проклятий. Но за которыми вы явно ощущаете первородное мужество потрясенного и негодующего сердца.В стихотворении «Всевышний произнес свой приговор» изначальные благородные порывы человеческой души до неузнаваемости изуродованы глумлением и насмешками над святостью любви. Лермонтовские стихи – крик поруганной любви о мщении. Но в этом мщении, в этих приговорах свету живет любовь, живет живой жизнью. Она не мирится с насилием над ней. Ненависть – это активность поруганной любви. В ненависти любовь стремится к своему возрождению, борется за себя. Вне ненависти она смиряется и погибает: Всевышний произнес свой приговор, Его ничто не переменит; Меж нами руку мести он простер И беспристрастно все оценит. Он знает, и ему лишь можно знать, Как нежно, пламенно любил я, Как безответно все, что мог отдать, Тебе на жертву приносил я [12,81]. В ненависти любовь сохраняет свою активность лишь тогда, когда эта ненависть имеет своим предметом не частность, а общее. Любовные мотивы лирики Лермонтова переплетаются с богоборческими. В отличие от религиозно-философских систем, объявляющих, что бог есть любовь, лейтмотивом поэзии Лермонтова является мысль о том, что божество враждебно любви, а любовь враждебна божеству, она греховна, она наказуема. Бог не прощает любви, и за любовь прощения у бога не просят, ибо прощение можно получить только ценой отказа от любви.Бог враждебен любви. Поэтому в стихотворении «Покаяние» в любви согрешившая дева не хочет «пред небесным о спасеньи слезы лить» [12, 23]. Ее «покаяние» не было раскаянием. Она пришла на исповедь не для раскаяния, а для того, чтобы не умертвить с собою все, что любила в жизни. «Если таешь ты в страданье, если дух твой изнемог, но не молишься в покаянье: не простит великий бог!..» - ответил ей поп, и этим «Не простит» заканчивается стихотворение [12, 24].Таким образом, тема любви – одна из главных тем в творчестве М.Ю.Лермонтова. Он обращался к ней на протяжении всей своей жизни: в ранний юношеский период, в более зрелые годы, воспевал это чувство в стихотворениях, поэмах, в прозаических произведениях. Любовь, по Лермонтову, очень сильное чувство, чувство первичное, рождающееся с человеком, несоотносимое и несоизмеримое. Это приговоренность, осужденность на вечность, она превыше всего. Любовь враждебна божеству, она греховна, она наказуема. Любовь никогда не может существовать без ненависти, эти два противоположные чувства у Лермонтова всегда вместе как одно неразделимое целое; и если одно из них не проявится, то и другое не сможет проявить себя в полной мере и в скором времени исчезнет. Любовь, по Лермонтову, чувство, испытывая которое, человек должен избавиться от одиночества. Но этого не происходит, потому что героиня никогда не поймет влюбленного в нее героя, никогда не сможет быть с ним вместе. Поэтому любовь и одиночество всегда сопровождают друг друга. 2.2.Основные мотивы любовной лирики Любовной лирике М.Ю.Лермонтова характерны тенденции к «заземлению», биографизму и стихийному стремлению к циклизации.Стихи Лермонтова о любви, если брать их в целом, ближе к подлинной биографии поэта, точнее отражают ее реальные факты, чем его лирические произведения на другие темы. Отсюда широта содержания этих стихов, выходящих за пределы своей главной любовной темы и отражающих всю полноту внутренней жизни героя: Счастливцы, мнил я, не поймут Того, что сам не разберу я, И черных дум не унесут Ни радость дружеских минут, Ни страстный пламень поцелуя. Мои неясные мечты Я выразить хотел стихами, Чтобы, прочтя сии листы, Меня бы примирила ты С людьми и с буйными страстями; Но взор спокойный, чистый твой В меня вперился изумленный, Ты покачала головой, Сказав, что болен разум мой, Желаньем вздорным ослепленный [12, 38]. Отсюда же – психологизация изображения и, в более редких случаях, воспроизведение внешней обстановки: Я видел юношу: он был верхом На серой борзой лошади – и мчался Вдоль берега крутого Клязьмы. Вечер Погас уж на багряном небосклоне, И месяц в облаках блистал и в волнах; Но юный всадник не боялся, видно, Ни ночи, ни росы холодной; жарко его ланиты … [12, 86]. Циклы любовных стихотворений Лермонтова не выделены им самим и не вполне ясны по своему составу, но тем не менее очень для него характерны. Любовные стихи молодого Лермонтова были посвящены: Анне Столыпиной, Екатерине Сушковой, Наталье Ивановой (по мнению Д.Е.Максимова, самый обширный цикл) и Варваре Лопухиной (с точки зрения С.В.Иванова, именно этот цикл стихотворений составляет главнейшую часть любовной лирики поэта). Стихотворения некоторых из этих циклов дают возможность проследить не только какой-либо отдельный момент любовных переживаний, но и фазу общего развития его отношений с возлюблено, например, возникновение его чувства, ее «измену», нарастание его скорби, вызванное «изменой», охлаждение и так далее (стихи к Н.Ивановой). В этих стихах преобладают ходячие, условные обозначения женской красоты («прелестный взор», «чудные глаза», сравнение с мадонной Рафаэля и т. п.), но сквозь эти штампы просвечивают и живые, индивидуализированные образы героинь. 2.3. Адресаты любовной поэзии Анна Столыпина Анна Столыпина была второй любовью Лермонтова. Мальчик-поэт любил ее долго и безнадежно. В его тетради мелких стихотворений 1829 г. имеется любопытная приписка к стихотворению «К гению»: «Напоминание о том, что было в Ефремовской деревне в 1827 году — где я во второй раз полюбил в 12 лет — и поныне люблю». Дополняющее эту приписку признание имеется в тетради Лермонтова 1830 г.: «(Мне 15 лет). Я однажды (3 года назад) украл у одной девушки, которой было 17 лет, и потому безнадежно любимой мною, бисерный синий шнурок; он и теперь у меня хранится. Кто хочет узнать имя девушки, пускай спросит у двоюродной сестры моей9. — Как я был глуп!..». Анне Столыпиной в 1829 г. поэт посвятил стихотворение: «Не привлекай меня красой». Ее вензель «С. А. Г.» начертил он в своей учебной тетради11 того же 1829 г. перед записью первой лекции по всеобщей истории. Ей же, совершенно очевидно, посвятил он и драму «Menschen und Leidenschaften», содержащую историю любви героя к двоюродной сестре. Символичен рисунок Лермонтова (изображение девушки под сухим деревом), находящийся на листе с посвящением, говорящим об отвергнутой любви поэта. Екатерина Сушкова В стихах, адресованных Е.Сушковой, пунктирно намечается ее светский облик: «притворное вниманье», «острота речей», насмешливое отношение с героем, бездушие (стихотворение «Благодарю!»): Благодарю!.. вчера мое признанье И стих мой ты без смеха приняла Хоть ты страстей моих не поняла, Но за твое притворное вниманье Благодарю! В другом краю ты некогда пленяла, Твой чудный взор и острота речей Останутся навек в душе моей, Но не хочу, чтобы ты мне сказала: Благодарю! [12, 64]. И обида от этой неразделенной любви пробуждает в герое чувство гордости и вызывает его на борьбу со своей любовью и с любимой, которую он не склонен извинять («Взгляни, как мой спокоен взор»): Смеялась надо мною ты, И я с презреньем отвечал – С тех пор сердечной пустоты Я уж ничем не заменял. Ничто не сблизит больше нас, Ничто мне не отдаст покой … Хоть в сердце шепчет чудный глас: Я не могу любить другой. Я жертвовал другим страстям, Но если первые мечты Служить не могут снова нам, - Но чем же их заменишь ты?.. Чем успокоишь жизнь мою, Когда уж обратила в прах Мои надежды в сем краю, А может быть, и в небесах?.. [12, 67]. В 1830 г. Лермонтов посвящает Екатерине Александровне 11 стихотворений, составивших «сушковский цикл» его любовной лирики. Правда, Сушкова, принимая стихи влюбленного в нее поэта, не скрывала своего насмешливого отношения к его любви. Сушковский цикл: К Сушковой Нищий «Зови надежду сновиденьем…» Наталья Иванова В цикле, связанном с Н.Ивановой, - более серьезном и глубоком, - женский образ разработан психологически: Ты не коварна, как змея, Лишь часто новым впечатленьям Душа вверяется твоя. Она увлечена мгновеньем; Ей милы многие, вполне Еще никто; но это мне Служить не может утешеньем [12, 153]. Этот образ, так же как и в стихах, обращенных к Е.Сушковой, окружен легкими светскими ассоциациями, но не сопровождается отрицательной характеристикой. Героиня не понимает героя и в конце концов «изменяет» ему. Но герой не мстит ей презреньем, пытается подняться над своей обидой и проанализировать причину своего неуспеха («Всевышний произнес свой приговор»): Я знал: то не любовь – и перенес; Но отгадать не мог я тоже, Что всех моих надежд, и мук, и слез Веселый миг тебе дороже! Будь счастлива несчастием моим И, услыхав, что я страдаю, Ты не томись раскаяньем пустым. Прости! – вот все, что я желаю … Чем заслужил я, чтоб твоих очей Затмился свежий блеск слезами? Ко смеху приучать себя нужней: Ведь жизнь смеется же над нами! [12, 81-82]. Этот цикл характерен, наряду с чисто лермонтовским психологическим анализом, трагической тональностью. И, что особенно важно, в этом цикле есть намеки на то, что причиной любовной трагедии являются некоторые особенности героини, сближающие ее с духом светского общества, и само светское общество («… и мук и слез веселый миг тебе дороже», «… и слишком ты любезна, чтоб любить», «мы с тобой разлучены злословием людским» и так далее). По мнению же С.И.Кормилова, «Н.Ф.Иванова действительно явилась причиной не слишком благородного «донжуанства» Лермонтова» [8, 45]. В доказательство приводится стихотворение «К ***», которое содержит программу дальнейшего поведения поэта с женщинами, недостойными уважения, и которое является не любовной лирикой, а декларацией романтического самоутверждения: Отныне стану наслаждаться И в страсти стану клясться всем; Со всеми буду я смеяться, А плакать не хочу ни с кем; Начну обманывать безбожно, Чтоб не любить, как я любил, - Иль женщин уважать возможно, Когда мне ангел изменил? [12, 160]. Варвара Лопухина Иную характеристику получает женский образ в стихах, относящихся к В.Лопухиной. В героине этого цикла не только не отмечены черты, обычные для своего светского круга, но, наоборот, она с ее «чудной простотой» и неспособностью лицемерить скорее противопоставлена идеалу светской красавицы («Она не гордой красотою…»): Она не гордой красотою Прельщает юношей живых, Она не водит за собою Толпу вздыхателей немых. И стан ее – не стан богини, И грудь волною не встает, И в ней никто своей святыни, Припав к земле, не признает. Однако все ее движенья, Улыбки, речи и черты Так полны жизни, вдохновенья, Так полны чудной простоты. Но голос душу проникает, Как вспоминанье лучших дней, И сердце любит и страдает, Почти стыдясь любви своей [12, 140]. Герой цикла не случайно называет ее своим товарищем, «лучом- путеводителем («Мы случайно сведены судьбою …») и своей мадонной – эпитеты, которые трудно было применить к Е.Сушковой и к Н.Ивановой. В связи с этим и чувство, рассказанное в стихах к Варваре Лопухиной, - разделенное и просветленное, - в корне отличалось от скорбной и бесплотной страсти, окрасившей собой предшествующие любовные циклы Лермонтова. Я рожден, чтоб целый мир был зритель Торжества иль гибели моей, Но с тобой, мой луч-путеводитель, Что хвала иль гордый смех людей! [12, 133]. Принцип индивидуализации, обозначившийся в ранних стихах Лермонтова о любви, с особенной силой проявился в лирической характеристике их героя. Выявление внутреннего мира этого героя не сводится к демонстрации его чувства. Любовь для него не замыкается в своих собственных пределах или в пределах «нейтрального» сознания. Герой любовной лирики Лермонтова обладает всей сложностью характера и мировоззрения «лермонтовского человека», отмечен его «пятном тоски в уме», наделен его сомнениями, идеалами и мечтами о своем высоком назначении. Мысли о любви смешиваются с его заветными мыслями о себе и обо всем. При этом одной из главных индивидуальных особенностей лермонтовской поэзии является связанная с нею надежда (почти всегда не сбывающаяся) на то, что любовь должна привести к преодолению одиночества. Количество любовных стихотворений у Лермонтова в зрелый период меньше, чем в предыдущий. Стихотворения о любви не циклизируются уже, как прежде, в любовные «новеллы», но часто содержат в себе – каждое порознь – скрытый новеллистический сюжет («Оправдание», «Договор», «Сон» и другие): Расстались мы; но твой портрет Я на груди моей храню: Как бледный призрак лучших лет, Он душу радует мою. И, новым преданный страстям, Я разлюбить его не мог: Так храм оставленный – все храм, Кумир поверженный – все бог! [12, 162]. В этих стихотворениях нет напряжения и подъема большой любви, а только легкие и благоговейные прикосновения к ней. Она не ослепляет поэта своим сверканием, силой и славой. В те годы любовь является у Лермонтова чаще всего как воспоминание о прошлом («1-е января», «Нет, не тебя так пылко я люблю»): О грезах юности томим воспоминаньем, С отрадой тайною и тайным содроганьем … [12, 78]; Как мелькнувшая надежда на будущее («Из-под таинственной холодной полумаски …»): И создал я тогда в моем воображенье По легким признакам красавицу мою; И с той поры бесплотное виденье Ношу в душе моей, ласкаю и люблю. И все мне кажется: живые эти речи В года минувшие слыхал когда-то я; И кто-то шепчет мне, что после этой встречи Мы вновь увидимся, как старые друзья [12, 99]; или как мечта, которая создает объективные образы, не имеющие прямого отношения к поэтической биографии автора. Нередко Лермонтов как бы останавливается на полдороге к любви, ограничиваясь любезностью («Графиня Эмилия», «К портрету», «А.О.Смирновой»): Без вас хочу сказать вам много, При вас я слушать вас хочу; Но молча вы глядите строго, И я в смущении молчу. Что ж делать?.. Речью неискусной Занять ваш ум мне не дано … Все это было бы смешно, Когда бы не было так грустно … [12, 80]. В некоторых лермонтовских стихотворениях затаены намеки на какие-то неотвратимые, коренящиеся в эпохе причины неустроенности любовных отношений. Он находит в любви современных людей господство случая («Дума»): И ненавидим мы, и любим мы случайно Ничем не жертвуя ни злобе, ни любви … [12, 41]. В послании «Валерик», как и в ранних стихотворениях Лермонтова, говорится о том, что «забавы света» мешают героине понять рассказчика, автора послания. В стихотворении «Отчего» судьба возлюбленной и ее счастье целиком связываются с воздействием враждебной среды: Мне грустно, потому что я тебя люблю, И знаю: молодость цветущую твою Не пощадит молвы коварное гоненье. За каждый светлый день иль сладкое мгновенье Слезами и тоской заплатишь ты судьбе. Мне грустно … потому что весело тебе [12, 75]. При этом лермонтовский герой не всегда довольствуется ролью внутренне непримиренной жертвы общественных условий, препятствующих его любви, но иногда и восстает против этих условий («Договор»): Пускай толпа клеймит презреньем Наш неразгаданный союз, Пускай людским предубежденьем Ты лишена семейных уз. Но перед идолами света Не гну колени я мои; Как ты, не знаю в нем предмета Ни сильной злобы, ни любви. Как ты, кружусь в веселье шумном, Не отличая никого: Делюся с умным и безумным, Живу для сердца своего [12, 213]. Не отличается в этом и героиня Лермонтова в таких стихотворениях, как «Прелестница», «Оправдание»: И будешь спать в земле безгласно То сердце, где кипела кровь, Где так безумно, так напрасно С враждой боролася любовь, Когда пред общим приговором Ты смолкнешь, голову склоняя, И будет для тебя позором Любовь безгрешная твоя, - Того, кто страстью и пороком Затмил твои младые дни, Молю: язвительным упреком Ты в оный час не помяни [12, 92]. этих стихотворениях Лермонтов создает образ вольной, «беззаконной» подруги героя.Для новой стадии развития лирики Лермонтова, так или иначе связанной с темой любви, характерно также появление женских образов, раскрываемых вне прямой зависимости от чувства, которое внушали или могли внушить эти женщины поэту. Лермонтов освобождает здесь образы своих героинь от крепостного гнета любви героя. В лирической группе, о которой идет речь, эти героини уже не объекты страсти или влюбленности, а предмет широкого человеческого интереса и сочувствия. Именно так повернуты портретно-психологические стихотворения Лермонтова «Слепец, страданьем вдохновленный» («А.Г.Хомутовой»), «На светские цепи» (М.А.Щербатовой) и «Как мальчик кудрявый резва» (А.К.Воронцовой-Дашковай). Перекликается с ними и стихотворение «Молитва» («Я, матерь божия, ныне с молитвою …»), в основании которого лежит не религиозный мотив, заданный в заглавии, а горячее, проникновенное и бескорыстное сочувствие женщине-человеку: Я, матерь божия, ныне с молитвою Пред твоим образом, ярким сиянием, Не о спасении, не перед битвою, Не с благодарностью иль покаянием, Не за свою молю душу пустынную, За душу странника в свете безродного; Но я вручить хочу деву невинную Теплой заступнице мира холодного. Окружи счастием душу достойную; Дай ей сопутников, полных внимания, Молодость светлую, старость спокойную, Сердцу незлобному мир упования. Срок ли приблизится часу прощальному В утро ли шумное, в ночь ли безгласную, Ты восприять пошли к ложу печальному Лучшего ангела душу прекрасную [12, 162]. Таким образом, в любовной лирике М.Ю.Лермонтова можно выделить несколько мотивов. Одним из них является мотив любви к светской женщине. Он, в свою очередь, распадается на две составляющие: любовь к женщине - светской львице и женщине, которая хоть и подвержена влиянию «света», но еще не утратила таких качеств, как душевность, человечность. Вторым мотивом любовной лирики Лермонтова в силу осложненности и обогащенности философским и политическим содержанием было величайшее уважение к женщине – другу, товарищу. Последний мотив, который можно выделить, есть проникновенная и горячая любовь к женщине-человеку.
Заключение Тема любви – одна из вечных тем, одна из самых прекрасных тем, поэтому М.Ю.Лермонтов никак не мог обойти ее, поэтому он обращался к ней и в юношеский, и в более зрелый период. Любовь, по Лермонтову, очень сильное чувство, чувство первичное, рождающееся с человеком, несоотносимое и несоизмеримое. Но любовь никогда не бывает одна. Ее всегда сопровождают такие чувства, как ненависть и одиночество. Любовь даже не может попросить помощи у бога, так как бог враждебен любви, не принимает ее, отрицает. Поэтому любовная лирика – это лирика страданий, изломов, сетований и проклятий. Любовной лирике М.Ю.Лермонтова характерны биографизм и циклизация. В стихотворениях можно проследить этапы любви: ее зарождение, развитие, подъем, спад, прекращение. Особенно это прослеживается в цикле, посвященной Н.Ивановой. Любовные стихи Лермонтова были посвящены: Анне Столыпиной, Екатерине Сушковой, Наталье Ивановой и Варваре Лопухиной. В связи с этим можно выделить несколько циклов, и, соответственно, несколько мотив любовной лирики Михаила Юрьевича: 1. Мотив любви к светской женщине. Любовь к женщине, полностью посвятившей себя «свету», живущей по его законам, обладающей качествами, присущими женщине – светской львице, привыкшей иметь множество поклонников и отрицать чувство любви, заменяя его влюбленностью, флиртом. Например, стихи, посвященные Н.Ивановой. Любовь к женщине, которая хоть и вращается в светском обществе, живет по законам света, но не утратила своей человечности, душевности, доброты. Этой женщиной была Е.Сушкова. 2. Любовь и уважение к женщине – другу, товарищу, который никогда не подведет, на которого в любую минуту можно положиться, довериться, который всегда поможет, посоветует, подскажет верное решение. М.Ю.Лермонтов своим другом и советчиком мог назвать только одну женщину – В.Лопухину. Любовь к ней он пронес через всю свою жизнь. И даже день перед дуэлью с Мартыновым провел в воспоминаниях о ней. 3. Проникновенная и горячая любовь к женщине-человеку. | |
| Переглядів: 319 | |
Тема любви – одна из вечных тем поэзии. Некоторые поэты (художники, музыканты, да и просто не связанные с творчеством люди) посвящали всю свою жизнь, чтобы воспеть это прекрасное чувство; другие же обращались к этой теме лишь в моменты угасания или подъема страсти к своей возлюбленной. Так или иначе, любовная тема затрагивала (и будет затрагивать на протяжении времени, пока жив человек) всех.| Всього коментарів: 0 | |